Вся правда о «Рейтингах»: приподнимаем зонтик
Как мы это сделали
Если вы подписаны на наши уведомления в телеграме, инстаграме или ВКонтакте, то уже в курсе, что по итогам третьего квартала 2017-го «Городские рейтинги» получили международную премию «Медиатор», войдя в тройку самых читаемых и вовлекающих региональных изданий России. Мы посчитали, что это хороший повод рассказать, как всего два человека — журналист и редактор — делают самое читаемое и вовлекающее медиа, попивая кофе у себя дома. За той же чашкой кофе главный редактор «Рейтингов» Наталья ШИРОКОВА рассказала журналисту Елене МИРОНОВОЙ, почему символом издания стал зонтик, как часто в адрес редакции поступают угрозы и зачем вообще Саранску нужны рейтинги.
О себе
Мне 28 лет, 13 из них я занимаюсь журналистикой: к тридцати смогу говорить, что уже полжизни в профессии. Начинала с телевидения, два подхода по два месяца, но каждый раз понимала, что новостной сюжет — вообще не мой формат. Мне нужно пожить с текстом, а в новостях — не жизнь, а так, случайные встречи. Четыре с половиной года в университете была главным редактором «Голоса», параллельно работала ведущей на DFM. После окончания университета поняла, что глупо работать в вузовской газете, когда ты уже не студент, и ушла выпускающим редактором в FOX magazine, наш первый глянцевый. Следующие два года руководила отделом SMM в саранском офисе агентства Nectarin, где наконец и решила, чем хочу заниматься. Отучилась в Школе редакторов Бюро Артема Горбунова у Максима Ильяхова и в декабре 2015-го запустила «Рейтинги».
О Саранске и Москве
Саранск отличный город для жизни, искренне его люблю и не планирую уезжать. Даже чтобы сравнить — ну это как «вот ты прожил 28 лет с женой, а никого другого не пробовал, давай-ка сравни, не понравится — вернешься». Люди уезжают с формулировкой «в Саранске нет возможностей для развития и роста» и считают всех оставшихся трусами, боящимися, что Москва их съест. Мне кажется, все наоборот: многие из тех, кто уезжают, сами боятся, что не смогут тут создать себе возможности для развития. При этом у меня есть знакомые, которые в Москве получают 20 000 и радуются, что устроились, и есть те, кто в Саранске получают более чем московские зарплаты.
Уехать в Москву — очень простой способ жить: где-нибудь как-нибудь да пристроишься. Реально смелые люди — те, кто остаются и пытаются что-то вырастить здесь
Конечно, я совру, если скажу, что прям никогда-никогда об этом не думала. Реальные плюсы условной Москвы — в более насыщенной событиями афише и аэропортах, в которые не надо ночь ехать на поезде. Больше для представителей творческих профессий я не вижу причин уезжать куда-то, чтобы работать и зарабатывать.
О «Рейтингах»
В октябре 2015-го я познакомилась с Андреем Келейниковым, который, как оказалось, полностью разделяет мои взгляды на Саранск. Город отличный, но не все это понимают: надо показать, что Саранск — не про убийства, изнасилования и ДТП, а про интересную жизнь, толковых людей, качественную еду и услуги. Идея делать медиа, которое занимается только рейтингами, принадлежит Андрею, мы все обсудили и стали партнерами: он вложился финансово, а я — личным временем.
До сих пор мы делаем «Рейтинги» без какой-то государственной поддержки и рекламных денег — это сильно сузит нашу свободу
Проект развивается полностью на собственные средства. И нет, мы не продаем места в рейтингах, хотя именно с этими предложениями нам чаще всего и пишут.
В июле 2016 года мы получили официальное свидетельство о регистрации СМИ, стали совсем взрослыми. Хотя даже теперь, после получения премии «Медиатор», всерьез нас не воспринимают. Подруга из правительства, поздравляя меня с наградой, сказала: «Вы молодцы, только Холопову и Каштанову про то, что вы самые читаемые, не говори». (Станислав Холопов — главный редактор «Столицы С», Олег Каштанов — главный редактор «Известий Мордовии». — Прим. ред.). Вроде как мы тут крутимся в своей песочнице, пыжимся, а где-то там серьезные люди делают серьезное дело. Ну ок, только у нас аудитория в день 2500–3000 человек, как у больших.
О рекламе
У нас нет рекламного отдела, который круглосуточно обзванивал бы все фирмы по установке пластиковых окон и предлагал им баннер на сайте 80 на 80 за 500 рублей. Рекламодатели, которые идут к нам сами, хотят по большей части одного: первого места в рейтинге своих услуг. Но мы задолго до открытия сайта обсудили, что это полностью обесценит весь смысл издания, так что да, отказываем.
Деньги предлагают небольшие, даже месячную зарплату корреспондента не покрыть
Зарабатывать мы планируем на франшизе — если вы нажмете на маленький треугольник рядом со словом Саранск на главной странице, то увидите список городов. Там еще нет рейтингов — но мы предлагаем всем желающим их создать. Пишут часто, но это обычные люди, не журналисты, которые хотят, но не могут делать то же самое в своем городе. Получается, формат издания востребован. Так что мы решили сами открыть редакции еще в трех городах, посмотреть, как пойдет.
О зонтике 
Не знаю, почему зонтик — так сложилось. Мы долго искали узнаваемый символ, сначала думали расставлять звездочки, как на отелях и коньяке, но, к счастью, вовремя передумали. Если нужна красивая легенда, давайте предположим, что красный зонтик — это своего рода защита горожанина от некачественного продукта.
О рабочем процессе
«Рейтинги», по сути, это два человека — журналист, сдающий в день по материалу, и редактор. На подхвате вне штата есть еще программист и дизайнер. В конце месяца мы встречаемся с журналистом и составляем план тем на месяц — из тех, что интересуют наших подписчиков в соцсетях, наших знакомых, нас самих. Весь остальной рабочий процесс, постановка задач, обмен файлами и впечатлениями происходит в телеграме.
Мой рабочий день выглядит не очень интересно — я с утра до вечера, сгорбившись, сижу на стульчике и что-то пишу или вычитываю
Тут пора сказать, что «Рейтинги» — не единственный проект, которым я занимаюсь, потому что зарплаты, как у собственника издания, у меня нет, а ипотека есть. А журналист в это время бегает по городу, смотрит, как повара едят жюльены, а потом пишет об этом. Вот и все. Такая маленькая мобильная редакция ежедневно закрывает две с половиной тысячи человек.
Об экспертах
Что мне не нравится в «Рейтингах» — это их однобокость. И я, и корреспондент — журналисты по образованию, так что разбираемся, как полагается, во всём подряд и не очень хорошо. А хочется, чтобы на сайте появились профессиональные обзоры — экономические, политические, научные — от людей, которые в этом компетентны и могут экспертно высказаться. Мы делали нечто подобное об архитектуре с Евгением Ширчковым, об экономике с Ольгой Ермаковой, о религии с Гульфирозой Илькаевой, но на поток это не поставлено, а хочется. Так что если вы готовы стать нашим внештатным автором и рассказать о чем-то, в чем хорошо разбираетесь — напишите мне, пожалуйста. Мы за это платим.
Есть и другие закрытые для нас темы, но уже по совсем иным причинам. Люди, располагающие информацией, боятся давать не анонимное интервью.
Это, мне кажется, уже стандартная для меня ситуация: в большой компании кто-то рассказывает, как участвовал во вбросах на выборах и вот бы об этом рассказать, чтобы все узнали
«Вот ты журналист, — говорят мне, — возьми и напиши!» «Ок», — отвечаю я и достаю диктофон. Человека сдувает. Сокращения в министерствах, монополизация уборки мусора, произвол чиновников — сколько я таких примеров могу привести, не сосчитать. Но разглагольствуют все только на кухне: вынести это в прессу под своим именем боятся.
Об угрозах
Единственный раз за два года рейтинг не понравился до такой степени, что мне пожелали «ходить и оглядываться». Спустя день тот же человек позвонил и уже совсем другим тоном предложил решить все мирно, раз уж за сутки я не удосужилась убрать текст с сайта и, видимо, уехать из страны. Испугаться не успела, в общем. Но звонков много, и я рада, что саранские предприниматели адекватно воспринимают свои позиции в рейтингах.
Это наша основная цель — не оскорбить и унизить, а заставить задуматься о качестве и что-то изменить в работе
Если сами ошибаемся, то, конечно, исправляем информацию на сайте без вопросов. Управляющая одного из кафе, например, позвонила с претензией «к нам люди толпами идут, потому что вы написали вот такое, а у нас такого нет». Те «толпы» меня очень порадовали.
Об учебе
В 15 лет, выбрав журналистику будущей профессией, я, конечно, делала это вслепую. Главным критерием было умение хорошо писать сочинения, да и сейчас от абитуриентов филфака я слышу, что они поступают на журналистику именно поэтому. Это бред. Услышите нечто подобное от своего ребенка — дайте ему пендель и отправьте учить что-нибудь другое.
Журналистика, как выяснилось много позже, это вообще не про умение писать — она в первую очередь про умение общаться, слышать и понимать собеседника. Так что книжные дети-интроверты очень хорошо чувствуют себя на филфаке первые четыре года, когда основным занятием становится чтение античной, древнерусской, зарубежной и отечественной литературы. Выйти «в поле», собрать пул экспертов, договориться и поговорить с каждым, да просто трубку поднять и позвонить, чтобы задать вопрос по теме, для них становится настоящим испытанием. Поэтому я рекомендую поступать на журналистику в первую очередь тем, кто постоянно открыт для новых знакомств, не боится показаться дурачком и спросить что-то банальное, не стесняется поднять руку на пресс-конференции и озвучить неприятный вопрос.
В общем, журналистика — не для тех, кто потеет и откашливается в маршрутке, прежде чем сказать: «На следующей остановите».
А умение писать — это ремесло, которое несложно освоить.
О первых шагах
В школе я мечтала писать для «Космополитен», знаете, вот эти фантазии в стиле Кэрри Брэдшоу, что ты валяешься на кровати в кружевных трусах с ноутбуком и пишешь колонку «Почему он не звонит». Так что первое интервью стало адским адом.
Респондента звали Равиль Рахмятуллович, я боялась просто не выговорить его имя, так что молчала примерно четыре часа, пока он говорил. Перебивать тоже было страшно: вдруг обидится?
Вопросы у меня были, как полагается, про творческий путь, а уж о том, что журналист должен вести собеседника, а не вестись за ним, я узнала намноооого позже
Примерно неделю я пыталась это расшифровать и слепить в какое-то подобие интервью, а потом оказалось, что в газете под это дело выделено полполосы. Для 12 страниц текста, да. Слепленное нечто пришлось обкромсать до неузнаваемости. Равиль Рахмятуллович, простите меня.
Спустя пять лет мне повезло сделать интервью с Владимиром Познером для FOX'а, и к тому времени задавать вопросы я уже не боялась: у меня было четкое редакционное задание — спросить его о Меркушкине и Мордовии — и понимание процесса. В общем, была какая-то тактика, и я ее придерживалась.
О редактуре
Пришло время нелепых метафор: редактор — как трехногая табуретка. Эти «ноги» — кругозор, навыки и опыт.
Кругозор развивает всё, что вы можете себе представить: книги, фильмы, музыка, путешествия, поход в магазин за молоком, общение с таксистом, который не хочет везти вас на улицу Бибиной, потому что там всё перекопано.
Потупить на диване перед теликом — тоже способ. Чтение Донцовой — о да
Навыки — это уже более специализированная штука. Профильная литература, сайты, общение с профессионалами, дополнительные курсы, вот это всё. Учеба на отделении журналистики — она как раз про кругозор и навыки.
Но на этих двух ногах табуретка не устоит, так что придется отращивать опыт. Кажется, наше интервью уже больше похоже на программное заявление, но я все равно крайне рекомендую всем студентам-журналистам как можно раньше начинать получать опыт. Писать, снимать, выходить в эфир — что угодно, лишь бы мысль о том, что ваше творчество увидит некая аудитория, подстегивала постоянно улучшать качество.
О журналистике
Часто и слышу, и читаю, что журналистика в стране умерла. Ну это глупо. Журналистика — она же не только про политику и коррупцию, темы, которые у нас при конституционно разрешенной свободе слова угнетаются силовыми методами. В стране офигенная научно-популярная журналистика, за примером далеко ходить не надо — почитайте тексты нашей же выпускницы Лины Алексюнайте, которая сейчас сотрудничает с изданием «Кот Шредингера». В стране офигенная социальная журналистика — почитайте «Такие дела». Репортажники некоторые вообще полубоги — почитайте ту же Полину Еременко. Мы себя причисляем к лайфстайл-изданиям, которым тоже никто рот не затыкает.
Знаете поговорку про сверла и дырки? Люди покупают сверла не для того, чтобы у них были сверла, а для того, чтобы сделать в стенах дырки. То же самое и с журналистикой — люди читают тексты не для того, чтобы восхититься их красотой и слогом, а для того, чтобы получить для себя полезную информацию
Журналистика — это умение работать с фактами, собирать и обрабатывать информацию, а затем красиво, логично и грамотно ее подать. И в России немало людей и изданий, которые всё это могут.
О журналистах
Опять же, глупо говорить, что хороший журналист — это человек, который хорошо пишет тексты. Нужно еще уметь снять и обработать фотографии, сделать гифки или видео для иллюстрации, сверстать текст или смонтировать сюжет, придумать хороший пост для соцсетей, чтобы этот текст или сюжет продвинуть. Все технические штуки сейчас достаточно упрощены, чтобы даже «гуманитарии» — давайте оставим кавычки для ироничного контекста — смогли разобраться. Умение только писать простительно студентам первого-второго курсов. А если человек 10 лет в журналистике и не может создать готовый мультимедийный продукт, то грош ему цена.
О мечтах
Хочу, чтобы однажды во всех городах, которые перечислены в выпадающем окошке рядом с Саранском на сайте, появились свои редакции «Рейтингов», которые будут работать по нашим методикам.
И еще хочу озвучить остановки в общественном транспорте — позовите меня, а?
