Городские профессии: священник

Надо ли учить молитвы наизусть, ходить в церковь и слушать пение отца Фотия

Стартовал Великий пост — период старательной работы над собой и подготовка к празднованию Пасхи. «Городские рейтинги» пообщались с человеком, который более других компетентен в вопросах религии: с православным священником. О победах над собой, о кофе и сигаретах в пост, о соцсетях и онлайн-церкви — получилась продуктивная беседа о том, с чем приходится сталкиваться ежедневно всем без исключения, вне зависимости от вероисповедания.

В качестве иллюстраций использованы проекты Даниила Макарова, главного архитектора проектов Центра храмового искусства Андрея Рублева.

Про то, как все началось

В 16 лет будущее мое было печальным: я подсел на иглу. Глядя на своих друзей по этому делу, ничего светлого впереди не видел. И как-то вышло так, что стал молиться Богу, пришел в храм, а после армии решил поступать в семинарию. Почему? Просто искал единомышленников. Православных воцерковленных людей, согласно статистике, всего 1–2 %, поэтому семинария показалась мне самым подходящим на тот период местом. Плюс мне хотелось найти ответы на некоторые вопросы — в то время нужной литературы по теме в свободном доступе, как сейчас, не было. Получается, самый прямой путь для утоления своих исканий я нашел в семинарии. Изначально не было задачи становиться священником — все как-то получилось само собой.

Про то, как и чем живут

Жизнь городского священника, конечно, будет отличаться от уклада священника сельского. В городе все более упорядочено, а в селе — сам себе начальник, можно согласовывать с прихожанами время службы, для их удобства. Ведь кому-то до церкви идти 20 метров, а кому-то и несколько километров. Поэтому, как правило, в селе служба только утренняя, а в городе — утром и вечером. Хотя стоит признать, что все зависит от настоятеля: если он аскетичного склада человек, то может выдерживать строгий режим для всех.

В православии есть принцип: в главном — согласие, во второстепенном — свобода, во всем — любовь. Вопросы, какие службы служить, второстепенны, в них достаточно свободы

Священники — люди весьма загруженные. Как правило, все они многодетные, представьте сами, сколько времени уходит на семью, дом, детей. К тому же, помимо приходского, у каждого священника есть и другое послушание — кто-то занят миссионерской деятельностью, кто-то постоянно бывает в перинатальном центре, если вдруг покрестить кого-то надо, послужить молебен, поговорить с отказницами, отговорить кого-то от аборта, кто-то контактирует с МВД, другой с управлением по наркоконтролю, и так далее.

Общецерковная деятельность тоже требует времени и стараний. Нужно ездить на семинары, посещать рождественские чтения, распространять брошюры — у каждого своя специфика. Один батюшка как-то признавался, шутя, что его скоро «отчислят» из дома за непосещаемость.

Монах — вещь церковная, в его укладе все более строго, куда его поставили — там он и стоит. Приходские священники в этом отношении более свободны. Я, например, хозяйство завел — у меня и куры, и теленок, и кошка, и собака. Дом построил сам, по своему проекту. Местные жители часто спрашивают о тонкостях быта: например, про таймер у кур, которым я такую систему световую обустроил, что они теперь несутся лучше, чем у всех соседей. Всю информацию беру из Интернета — благо, там есть все, что нужно.

Про социальные сети

У меня раньше были аккаунты в соцсетях, но, скажу честно, это такие хронофаги! Мне просто надоело: продукта никакого нет, просто привет-привет скажешь одному, у другого посмотришь что-то — и все, время пролетело. Я удалился отовсюду, жалко времени.

Видел у одного монаха надпись прямо на компьютере: мол, гляди, не всуе ли время губишь. Видимо, он пытался таким образом бороться с привычкой, но все равно постоянно сидел в интернете

Когда я за собой заметил зависимость, даже хотел компьютер разбить — требовалось предпринять что-то радикальное. В итоге просто использую его для полезных дел. Компьютер ведь как топор: можно им дом построить, а можно человека убить. В этом случае победа над собой — победа из побед.

Про то, на что живут

Священник питается от прихода, от треб, централизованной «зарплаты», как правило, он не получает. Что принесли, на то и живешь. Церковное начальство все время так и норовит наложить свои налоги — мол, заработанные от треб средства не личные, а общецерковные. А на что священнику жить в этом случае, никого не волнует.

Церковь все время норовит наложить налоги на деньги, вырученные от треб. Мол, это не личные, а общецерковные. А на что священнику жить в этом случае?

У нас ведь как в России — строгость законов смягчается их невыполнением. Все всё понимают, но жить на что-то надо. Поэтому священник охотно идет туда, где нужна его помощь — нужно освятить дом или еще что. Всё это наш хлеб. Некоторые открывают церковные лавки, но и на это власти накладывают налог.

Про Афон

Обстоятельства сложились таким образом, что у меня появилась возможность там побывать — пригласил друг, у которого уже была туда путевка, требовалось только мое согласие. Сначала я отказался. Якобы у меня и здесь свой Афон, ведь православие — это такая универсалия, где внешне все одинаково: те же молитвы, те же службы, думал я. А он мне тогда сказал: «Хочешь посмотреть в глаза святому человеку?», и вот это меня заинтересовало.

Я в свое время объездил всю Россию, от Калининграда до Владивостока, повидал многое — и таких людей, кстати, тоже. Но вот что увидел именно на Афоне, так это человеческое отношение к человеку. У нас ведь как: широка страна моя родная, а сам человек на фоне ее остается маленьким и незаметным. Там же к каждому относятся с подлинной любовью, как к особенному, важному человеку. В то же время там строжайшая дисциплина, если вы опоздали к закрытию ворот, то так и останетесь ночевать за ними. Послаблений нет, и это правильно — иначе все рухнет.

Замечательное место, монашеский рай. С удовольствием снова поехал бы туда, взяв с собой детей. Мальчиков, разумеется (в соответствии с древним обычаем, ступать на полуостров Святой горы Афон можно только мужчинам, женщинам — запрещено, и за проникновение предусмотрена уголовная ответственность. — Прим. авт.).

Про то, почему люди идут в храм

Самая главная служба называется литургия или эвхаристия, то есть в переводе с греческого «благодарение». То есть главное, зачем человек должен приходить в храм, — это благодарить. Но чаще всего люди приходят, когда гром грянул. Потеря родственников, болезни, онкология особенно, детские заболевания — эти причины многих приводят в церковь.

Когда человек понимает, что в беде не помогают ни связи, ни деньги, да и силы на исходе, только тогда он решает прийти в храм. А когда у человека все хорошо — ему, в общем-то, не до Бога

Еще святые отцы говорили: «Господи, пошли мне какую-нибудь скорбь или болезнь, потому что я разлагаюсь. Позволяю себе непозволительные вещи». Когда нам хорошо, мы начинаем позволять себе и то, и другое, и третье. Человек — бездонная бочка, создан по образу Божию, а Бог — существо бесконечное, поэтому человек может насытиться только в бесконечном, то есть в Боге. Радость от купленной машины, например, через неделю после покупки уже не та, через месяц — тем более, а уж если ее еще и поцарапал, то совсем грусть. Потом начинаются поиски, думы, уныние, пока вновь не найдешь, к чему стремиться. Еще царь Соломон в книге «Экклезиаст» говорил: «Все суета сует, и только в Боге успокаивается моя душа».

Про соблазны

Пару лет назад, видя репортажи в новостях об оставленных на дороге детях, не поверил бы этому. А сейчас общаюсь с молодыми людьми и не удивляюсь — безответственность вопиющая, это факт. То ли от компьютерных игр, в которые начинают играть с самого детства, то ли от фильмов, где все убивают друг друга, но мы перестали сопереживать, разучились чувствовать чужую боль.

Человек человеку сегодня не волк, а бревно,

я бы так сказал

Можно много говорить, что сейчас время такое: нравы не те, люди другие, соблазнов много. Но нет же, человечество это давно проходило, все ходы уже давно известны. В плане человеческих отношений ничего не изменилось — надо просто хорошенько поискать и найти ответы.

Про то, как несправедлив мир:
почему умирают дети, если Бог есть

Вопрос это сложный, рассуждать можно долго, но это будет перечисление отвлеченных понятий — ровно до тех пор, пока сам не погрузишься в тему. И вот тогда спасает только вера. Ведь если в жизни и смерти нет высшего божественного смысла, то все бессмысленно! Без веры, что Бог может самое плохое превратить в хорошее, исчезнет и сама жизнь.

Мы не знаем путей Господа, пытаемся мерить всё со своей позиции. Но человек на сколько ходов вперед может все продумать? На двадцать? На сорок? А Бог на тысячу ходов вперед мыслит — у него такая многоходовочка, что нам не понять. И там всё выверено, даже самое плохое

Конечно, человеку трудно принимать болезни, утраты близких людей. Но это такие горькие лекарства — без них человек просто не будет человеком. Без страдания мы перестаем быть личностями. Но есть правило: если плохо тебе, найди того, кому еще хуже, и помоги ему. Да вот даже в хоспис сходите — посмотрите, кто там лежит, подумайте, зачем и почему они там. Это будет очень важный урок.

Про то, как быть услышанным

Естественно, Бог услышит любое обращение к нему. Не от текста зависит это, а от сердца. Если ты холодный, просто прочитал текст — это ничего не значит. Ведь сама молитва — это вопль Богу, крик души. По сути, молитвослов — это всего лишь учебник молитв, образец того, что просить, а чего не просить.

Если человек читает молитвы, это хорошо, но всегда должна быть и молитва от сердца, даже если не по тексту, своими словами

Я, например, каждый вечер после ужина выхожу на прогулку — полчаса гуляю, смотрю на небо, звездное или за тучами, и молюсь Богу. Все-таки человеку надо находить время, пусть немного, чтобы искренне сказать: «Вот ты, вот я, приди и сделай все, как надо, как будет лучше для меня. Ведь ты лучше знаешь». Есть такая персидская поговорка: «Если бы небо исполняло все молитвы детей, то не осталось бы ни одного живого учителя». Нельзя исполнять все, что мы хотим.

Очень важен смысл, что мы вкладываем в молитву. Поэтому нужно не просто ее знать или читать, а понимать. Я находил толкование «Отче наш» — там порядка 70 листов печатного текста! Это слова Божьи, поэтому нужно в них вникнуть, глубоко копнуть. Христиане должны серьезно относиться к словам.

Был случай: в Москве мне встретился будто бы монах, который просил деньги для монастыря. Я спросил его, откуда он, а затем — знает ли он молитву «Отче наш». Тот начал и тут же поплыл, перепутал все слова. Таких ряженых полно сейчас, цинизма много вокруг. Прежде чем дать милостыню, всегда нужно подумать, кому ты ее даешь. У соборов тоже стоят попрошайки профессиональные — это плохо, конечно.

Про необходимость бывать в церкви

Я знаю совершенно точно: внешнее без внутреннего бывает, а вот внутреннее без внешнего — точно нет. Поэтому, когда человек говорит, что у него Бог в душе, а сам в церковь не ходит, то он врет.

Начинаешь спрашивать — а как вашего Бога зовут, а как вы молитесь, а как открылся вам Бог, и вразумительных ответов нет. Это просто отмахивание, оправдание собственной лени

Есть заповеди Божьи. Когда просишь назвать их, все обычно начинают с шестой заповеди, забывая про те, что важнее, те, что выше стоят. Есть четвертая заповедь: «Шесть дней дела свои делай, а седьмой посвяти Богу». Так вот, 98 % христиан эту заповедь не соблюдают, это я знаю точно. Про «чти отца твоего и мать», пятую заповедь, тоже забывают, а она важнее заповеди «не убей». Или скажем, первая заповедь: «Имей царя в голове». Если нет его, то человек перешагнет через все барьеры, пустится во все тяжкие. Ведь нет вернее адвоката для человека, чем он сам.

Про то, как важно рассуждать

Миряне строгий пост соблюдать не могут — в этом случае им придется бросить работу, все свои дела, ведь не все люди могут позволить себе ходить на службы, молиться в соответствии с правилами. Поймите, гастрономическое воздержание требуется для того, чтобы во время молитвы голова была ясная, чтобы в сон не клонило, чтобы пища не тяготила.

Для строгого поста здоровье должно быть крепким. Иоанн Златоустый, великий церковный учитель, в молодости перепостился, когда был в пустыне с отшельниками и монахами — ел всего два финика в день. В итоге в 30 лет его желудок мог воспринимать только рисовую кашку. Это порча здоровья, всё должно быть разумно.

Помните главную добродетель в христианстве? Это рассуждение. Ко всему надо подходить с головой

Философ Иван Ильин говорил: «Входя в храм, нужно снимать шляпу, а не голову». Всегда нужно задавать вопросы, не жить по принципу «мне бабушка так сказала, значит, так и буду поступать». Многие сейчас ничего не спрашивают — и знать ничего не хотят. А ведь узнать что-либо о волнующей теме очень просто — в интернете есть сайты, где можно онлайн задать вопрос священнику, написать письмо самому Патриарху. Главное — спрашивать. А прежде — вникнуть в вопрос, изучить его, порассуждать. В этом случае лень и невежество — самые главные враги человечества.

Про то, как все-таки питаться в пост

Знаете, можно приготовить даже котлеты постные такие вкусные, что от настоящих не отличишь. Но это уже не пост. Отказ должен быть от вкусного и лишнего, то есть уменьшить нужно количество. Попробуйте утром есть одну овсянку, а на обед — суп, хлеб и чай. Разница сразу почувствуется.

Мне вот однажды одна женщина говорит: «Батюшка, я к мясу равнодушна. А что сильно люблю, так это кофе, шоколад и сигареты». Вот от этого и нужно отказаться!

Если говорить о детях, то в их случае, конечно, желательно воздержаться от сладкого — для них это главное лакомство. Пост должен быть у всех и заключаться хотя бы в ограничении количества потребляемой пищи. От каждого — маленькая жертва Богу. Собой владеть — это самое важное.

Про первую в истории встречу Патриарха и Папы Римского

Я внимательно следил за этим событием и очень рад тому, что встреча состоялась. Все мы называем себя христианами, Священное Писание у нас одно, так много общего в истории... Давным-давно нужно было прийти к согласию. Еще тысячу лет назад! Хорошо, что созрели сегодня.

Впрочем, у нас тоже есть свои «ультраправые», противники всего этого, которые считают договоренности предательством веры. Ну и пусть у них другая традиция, у них месса, а у нас литургия, но ведь главные вещи мы не трогаем — а во второстепенном можно сотрудничать сколько угодно.

Про «Голос» и победу отца Фотия

Мы смотрели «Голос-4», в отличие от предыдущих сезонов передачи, голосовали, переживали за отца Фотия. Я проникся к Градскому, Баста меня очень удивил — он, оказывается, тоже человек верующий. Полина Гагарина — искренняя личность, ей веришь, даже когда она играет, душка такая. Даже Лепс удивил присутствием души — историей, что он коллекционирует иконы... Я всю эту попсу никогда не воспринимал всерьез, а тут такое открытие. Это импонирует.

Насчет победы Фотия скажу так: если это будет случаться раз в десять лет, хорошо, но если постоянно — плохо (смеется). Эта победа значит очень многое — прежде всего, то, что мы, христиане, не зачуханные, отсталые или темные, нет. Мы такие же современные, можем и спеть, и сплясать, мы такие же, как все. Просто у нас есть вера и царь в голове.

Победа Фотия значит очень многое: например, что мы, христиане, не зачуханные, не отсталые, а можем и спеть, и сплясать

Поначалу я искренне сочувствовал монаху: батюшка попал в мир соблазнов. Но он очень достойно выступал и покорил зрителей чистотой взгляда и голоса. У него какая-то небесная красота была, он как ангел был на проекте. Даже ангелоподобная Гагарина меркла на фоне отца Фотия. Такое действительно не часто увидишь по телевизору. И многие люди проголосовали за этот чистый светлый образ.