«В моих утопичных мечтах, года через три весь город в артах, везде подъемники, на них художники со всей России творят свои работы»
Как мы это сделали
В Саранске были обнаружены молодые художники. Более того, в нашем городе есть современное искусство. С июля по сентябрь в столице Мордовии проходит фестиваль современного искусства «Угория». Мы пообщались с куратором, руководителем и одним из организаторов фестиваля, Дианой Самараковской, расспросили обо всем — как удалось организовать такое событие в городе, как возникла идея, как отнеслись жители и, конечно, о художниках и их творчестве.
«Угория Фест» — это совместный проект «Мордовия Арены», «Периферии» и Музея Эрьзи. Как он появился?
Изначально мы преследовали иные цели. Я — маркетолог «Мордовия Арены», в конце 2019 года стадион перешел в управление ГАУ РМ «РСТЦ «Старт» (это в том числе Дворец водных видов спорта, стадион «Старт» и бассейны республики), куда меня пригласили на работу. Когда мы пришли на объект, начали думать, как его оживить и заполнить. Он очень красивый, очень крутой. Это настолько шикарный объект, что от него дух захватывает — визитная карточка региона, нас все теперь знают по стадиону и Чемпионату Мира 2018.
Чего греха таить, отношение к объекту мягко сказать неоднозначное среди жителей региона. Мы решили это менять и стали думать, как сделать так, чтобы стадион нравился людям.
Первый момент — стадион должен быть открытым. Он все время за забором, люди не понимают, что здесь происходит. Мы начали прорабатывать все эти моменты и запустили опрос: «Арена для каждого». Предложили навскидку несколько идей, если у жителей вдруг не окажется своих. Создали Google-форму, закинули ее во все социальные сети, хотели сделать еще оффлайн-опрос с волонтерами на улицах, но у пандемии на этот счет были свои планы.
Нам написали 5 000 человек, мы были в шоке. Я полностью прочитывала все сообщения людей и что самое удивительное, всего лишь человек 9 из них оказались троллями, остальные реально отнеслись к опросу серьезно и написали длинные сообщения, где подробно описали, что они хотят видеть на стадионе. Ты представь, мы получили готовые концепции, какие люди хотят амфитеатры, чтобы можно было смотреть фильмы, какие беседки, какое озеленение.
Мы все проанализировали, сделали диаграмму — на первом месте оказались спортивные площадки — люди голосовали за скейт-площадки, за воркаут-площадки, за небольшие оформленные территории для брейкдансеров, армреслеров и т.д.
На втором месте, опять же неожиданно для нас, оказалось арт-пространство. Изначально мы этого даже предположить не могли. Все начали писать о том, что хотят видеть скульптуры и малые формы архитектуры, как в других городах — красивые перголы, чтобы тусить, как в парке Горького. Чтобы все это сопровождалось красивыми гирляндами, фонариками, все светилось и ощущалась атмосфера современного, стильного города.
На третьем месте было озеленение, потому что гулять без деревьев не так кайфово, как с ними. Вся прилегающая территория к стадиону асфальт и брусчатка, негде спрятаться от жары и дождя.
Предвосхищая, на это ведь не было финансирования?
Да. Для начало было необходимо создать проект и визуализировать идеи жителей. На основании того, что люди придумали, Женя Ширчков подготовил дизайн-проект. Мы параллельно его дорабатывали, с помощью фокус-группы с различными целевыми аудиториями: родители, организаторы мероприятий, профессиональные спортсмены и другие.
В декабре 2020 года проект был презентован, отзывы на него были только положительные среди жителей. А дальше сложнее, нужно было понять, как мы все это реализуем. У нас есть несколько вариантов — внебюджетные источники, спонсоры и гранты, которые сейчас очень актуальны, особенно в области благоустройства территории, урбанизации и прочего. Так мы познакомились с местными ребятами, которые имели опыт побед на грантовых конкурсах и тоже решили попробовать. Нам рассказали, как все работает, я подготовила проект и подала заявку на участие в «Иволге» от Росмолодежи.
Для того, чтобы привлечь людей на стадион, должно что-то происходить внутри объекта. Так мы решили провести фестиваль современного искусства, тем более у нас его никогда не было. Когда мы писали проект, у нас на глазах были розовые очки, нам казалось, что провести такое мероприятие очень легко. Мы не советовались ни с кем, а проект выиграл.
Мы решили, что нам нужен симбиоз современного и традиционного искусства, ведь Мордовия — это своего рода жемчужина финно-угорского мира. Сохранению финно-угорской культуры в республике уделяют колоссальное внимание, а современной — нет. Есть уйма национальных фестивалей за пределами Саранска, но в городе ничего не происходит. Нет оформленной уличной культуры.
Мы решили дать художникам две недели на реализацию, а потом устроить трехдневный фестиваль: поставить сцену, организовать фудкорт — создать крутое событие, и снова у пандемии были свои планы.
Мы выигрываем грант, не имея компетентных специалистов, которые когда-либо организовывали фестиваль современного искусства. По этой причине мы пригласили к сотрудничеству Дашу и Женю Ширчковых — у них был опыт проведения «Депо Феста», мы пообщались с музеем Эрьзи, потому что они специалисты в этой области, в результате получилось то, что мы имеем сейчас — «Угория Фест». Ребятам большая благодарность за колоссальную помощь и низкий поклон от меня.
Как происходил отбор художников?
Взяли не всех. Мы начали потихоньку закидывать удочки — в Саранске все работает по сарафанному радио, проверенные рекламные каналы, весь маркетинг в нашем городе можно списывать со счетов (шутка — но результаты кампаний точно отличаются от крупных городов), потому что ничего не работает так хорошо, как советы друзей, родственников, попутчиков, не важно. Мы узнали по своим друзьям, кто рисует и кому это было бы интересно. Получили весьма специфическую реакцию —либо «вау, как круто», либо «Чего? Где? Вы ку-ку? Вы чего придумали?».
Когда я услышала первую реакцию, расплакалась, потому что поняла, что будет сложно. Я-то думала, все придут в восторг и в едином порыве возьмут валики, начнут творить.
А получилось, что я постоянно на нервах, разговариваю с людьми, которые относятся к фестивалю достаточно скептически и отвечают не однозначно, мол, мы подумаем. Не было никакой конкретики.
Мы решили пообщаться с другими городами. Создали сайт, продумали концепцию. В нашем городе ничего подобного не было, нам было не с чем сравнивать. Мы не «Место», не «STENOGRAFFIA», как в Екатеринбурге.
У всех есть заинтересованные спонсоры, у нас на тот период их не было. Стали обзванивать другие города и расстроились еще больше, потому что столкнулись с тем, что нас не воспринимают всерьез. Если наши просто сомневались: «На стадионе? Дайте нам пятиэтажку в городе, мы вам ее разрисуем, а за забором не катит», то реакция других городов была интереснее, мы выходили на топовых ребят, очень многие, что удивительно, сказали, что это классная тема, они готовы приехать и поддержать республику, но сейчас лето и с мая по сентябрь они уезжают в туры, по фестивалям нон-стоп. По факту, у нас есть договоренности с крутыми ребятами, но они готовы включиться в нашу историю в сентябре-октябре. Была и другая реакция, некоторые отвечали, что мы первый год существуем и должны «осознавать кому звоним вообще, нужно сначала подняться, что-то нарисовать, лет пять пожить, а потом мы подумаем над вашим предложением.
Как развивалась история с местными ребятами?
Некоторым мы звонили и переубеждали. Например, моя подруга, сходила на мастер-класс по живописи, где познакомилась с художником и спросила, будет ли он участвовать в «Угории». Он ответил, что не хочет, потому что это «какой-то бред». Это, кстати, была первая реакция, которую мы получили. Я не поленилась нашла этого художника в Инстаграме и написала ему в Директ, мне было важно понять причины такого отношения, мы обсудили нюансы, мотивацию ребят, чтобы всем было интересно участвовать. В итоге, те кто изначально отнеслись к фестивалю скептически, сейчас участники.
Творческие люди весьма свободны и своенравны во всех смыслах, к каждому необходим индивидуальный подход, но в то же время они очень крутые. От общения с ними заряжаешься светлой энергией!
В момент, когда у нас не было понимания, что вообще происходит, все было как-то разрозненно, вдруг начали приходить заявки. Когда до окончания регистрации оставалось два дня, нам подали всего 18 заявок. Мне казалось, что этого мало. Потом меня успокоили, что многие творческие люди склонны оставлять подачу заявки на последний день, или вообще на следующий после окончания регистрации. Так и произошло. В последний день пришло 20 заявок.
Какие спонсоры вам помогают?
Во-первых, магазин «Леруа Мерлен» — они предоставили нам все расходные материалы, которые есть на площадке, кроме баллончиков, более чем на 100 тысяч.
У нас есть организация «Лато», которая изготавливает фиброцемент. Они нам подарили материала на 250 тысяч.
Я в тот момент просто начала верить в чудеса. Основная помощь, конечно, идет от команды стадиона «Мордовия Арена» — это работы по монтажу площадки, человеческая и организационная помощь, инфраструктура стадиона.
Вы получили все заявки на участие — что было дальше?
У нас получилась толстенная стопка заявок. Мы сортировали их вчетвером — я, Женя Сибирцева из музея Эрьзи и Даша с Женей Ширчковым из «Периферии». Было много иногородних ребят, и мы смотрели по трансферу, кого можем потянуть, кого нет. Решили, что будем отбирать по очередности. Не было такого, что кого-то бортанули, потому что не поняли идею. По некоторым работам разгорались жаркие споры — я смотрю на эскиз и для меня это откровенный детский сад — уровень не соответствует фестивалю, слишком наивно. У меня просто художественное образование, есть понимание художественных основ. Девчонки мне говорили, подожди, это же современное искусство, а ты классическими шаблонами мыслишь. И они были правы.
В своих заявках художники присылали эскизы будущих работ?
Да. Уличные художники не заморачиваются, они могут на коленке, на помятом листочке схематично изобразить свою задумку и сфоткать. И я, соответственно, не понимаю, какой будет цвет, как это будет выглядеть в масштабе. Мне говорят, успокойся, давай попробуем с ними поработать. Большая часть участников — это наши местные ребята. Честно скажу, я от них такого не ожидала, потому что на улицах нашего города практически невозможно увидеть граффити, я думала, что это направление в регионе не развито. У нас нет какого-то комьюнити, есть тусовка, в которой не так много человек, есть ребята, которые сами по себе, а про «Угорию» узнали от друзей. Я увидела, что они делают и была впечатлена. Среди них были и самоучки без художественного образования. И они очень круто рисуют.
Ты знала, что у нас есть люди, которые печатаются в Vogue? Их комиксы покупает Америка, а в жизни они такие скромные и застенчивые. Ребята у нас такие вещи творят, а никто не знает об этом.
Сколько сейчас участников?
На данный момент 28 человек, которые подтвердили свое стопроцентное участие. Еще на стопе стоит 8 человек, они в листе ожидания — либо мы ждем подтверждения от них, либо смотрим по финансам, сможем их потянуть или нет.
«Угория» продлится до сентября?
Изначально должен был быть фестиваль с 16 по 18 июля. Потом вышел приказ Главы, о том, что все массовые мероприятия с участием зрителей запрещены, мы поняли, что формат фестиваля отменяется. Посоветовались и решили, что не хотим запрещать художникам рисовать, растянули событие во времени, разрешили ребятам приходить и рисовать тогда, когда они захотят. Грубо говоря, сделали мастерскую под открытым небом, которую можно посещать, когда хочется, но до сентября все работы должны быть сданы.
Сегодня я дописала грант «Угория 2.0». Там уже и бюджет побольше (это, конечно, не значит, что я выиграю, все-таки это Фонд президентских грантов, как «русская рулетка», слишком большая конкуренция). Надеюсь, в следующем году уровень будет повыше. Мы существуем первый год, для нас это все впервые, многое меняли по ходу событий. При всем при этом, я думаю, команде можно поставить твердую четверку.
Можно ли прийти в момент, когда художник рисует, чтобы понаблюдать за процессом? Как поймать момент?
Да, можно написать в аккаунт «Угории» и просто спросить, когда ребята будут на площадке.
Я правильно понимаю, направления, в которых работают художники разные?
Направления очень разные. У нас есть арты на плитах, а есть арт-инсталляции, ребята собирают скульптуры из дерева и стекла, есть заявки на работы из железа, огромное кружево из каната, прошел танцевальный перфоманс.
Изначально мы хотели поставить красивые кубы со скамейками, но все художники сказали, что это не трушно, а настоящее искусство — это на падиках рисовать, на гаражах.
Когда нам предложили установить железобетонные плиты, я спросила: «Вы угораете?», а ребята из «Периферии» сказали, что это именно то, что нужно.
Мы поставили железобетонные плиты, которые по идее должны быть забором, то есть мы метафорически разбили забор вокруг стадиона на отдельные части и каждая часть — это арт.
Все они очень разные, совершенно не похожие друг на друга. Их нельзя сравнивать, но в то же время границы между ними сильно размыты.
Какой изначально была тематика фестиваля?
«Угория» — это финно-угорская, национальная тема. И всех этот факт немного пугал — что значит национальная тема, нужно ли ее строго придерживаться? Мы решили, что нет. Современное искусство нельзя ограничивать. Естественно, мы выстроили какие-то рамки — есть границы, которые переступать нельзя. Невзирая на то, что современному искусству на это совершенно наплевать, ребята нас услышали. Что самое удивительное, при этом 80% участников ушли именно в национальную тематику. У нас в каллиграфиях зашифрованы слова «Эрьзя», «Шумбрат», «Покш». Есть работа, в которой представлен мордовский золотой конь, символ тавлинской игрушки, на нем есть специальное покрытие для слабовидящих или незрячих людей. Я была приятно удивлена, что наши молодые художники так осознанно подошли к поставленной задаче — очень крутые, очень думающие ребята.
Есть работы, которые можно трогать и производить с ними действия. Это, например, работа Сергея Суворова. Вы увидите бело-синюю стену подъезда, дверцу шкафа, которую можно открыть, внутри лестница, которая ведет к Троице, на стене надпись «И дух Божий носился над водою». Он хотел передать атмосферу старого Саранска, в любом городе есть такой подъезд, где стоит какой-нибудь старый шкаф, цветы в горшках. У меня, как у организатора, была достаточно настороженная реакция, мне казалось, что нам нужно быть аккуратнее с такими темами. А на деле оказалось, что работа всем очень нравится. Все в этом видят что-то родное, русское — привычный, всем знакомый подъезд. Сергей разрешил взаимодействовать с работой, вы можете, например, нацарапать что-то ключом, в духе: «Здесь была Маша», стены можно оживить, оставить на них свой след.
Аня Кондратьева создала работу «Береза» в очень интересной технике. Она покрыла стену несколькими слоями, а потом специальным ножом выскабливала изображение, получилась березовая роща, на фоне которой все очень любят фотографироваться. Я думала, что она хотела убедительно передать атмосферу России, а потом мы с Аней начали общаться, она рассказала, что три дня читала мордовскую мифологию и осталась в полном восторге. В работу вложен мифологический смысл, проводник между миром живых и мертвых у мордвы — береза. В свою работу Аня вложила наш эпос.
Есть работа в направлении каллиграфии, художник представил имитацию доски, на которой мелом написано стихотворение на мордовском языке, смысл вложен крутой — исчезновение малых языков. На фестивале есть над чем подумать, чему удивиться. Ты ожидаешь увидеть просто красивые росписи граффитистов, но там намного больше и глубже.
Политика на фестивале — табу?
В критериях оценки работ мы ребятам донесли, что есть вещи, которые переступать нельзя — это все, что связано с законодательством. Есть границы моральные, переступать их или нет — это право художников. Есть пара работ, которые могут вызвать ряд вопросов.
В качестве примера, работа Сережи Воробьева — работник ЖЭКа закрашивает граффити, в котором зашифровано слово «рисунок». Смысл понятен: граффити закрашивают — это цензура, в то же время закрашен совсем небольшой участок — это надежда, что руководство города поймет, как это на самом деле круто. Подвижки в эту сторону уже есть, примерно две недели назад мне позвонил Петр Николаевич Тултаев, это было так неожиданно, что моей первой реакцией было: «Вау!» Он заинтересовался темой фестиваля, как и советники Главы, которые посещали площадку, многие удивились, что в Саранске есть современное искусство. Все подчеркнули, что эту тему нужно поддерживать и развивать. Сейчас художникам с «Угории» отдали туннель у пушкинского парка, администрация закупила все материалы, те ребята, которые закончили свои работы в рамках «Угории», переместились разрисовывать тоннель.
На связь с нами вышла администрация Рузаевки со своими предложениями — они дают художникам две пятиэтажки и огромный гараж. Они готовы оплачивать расходные материалы, а ребята рады, что им наконец-то разрешили выйти из тени.
Что касается пятиэтажек — это же все равно согласованная история. У нас есть Гагарин, врачи...
Есть Денис Гришенков и ребята с которыми он рисует — это к тому, как надо себя подавать. Художники — люди, которые творят, они не должны уметь продавать. Пока одни сокрушаются и творят реально крутые художественные произведения в стол, команда Дениса с весьма простым подходом — ярко, классно, понятно, патриотично — создают арты в городе, однако это не современное искусство в прямом смысле слова, это немного другая история. Они сами вышли с инициативой к администрации. Денис тоже подавал заявку на участие в «Угории».
Между ребятами наконец-то началась конкуренция, когда вообще такое было, чтобы в Саранске была конкуренция между художниками? Еще полгода назад было достаточно тихо, а сейчас ребята создают отдельные чаты, коллаборации. Все вошли во вкус, поняли, что их поддерживают, изначально было очень много скептицизма, а сейчас у них как будто крылышки за спиной появились.
Я надеюсь, что эта история будет расти, популяризироваться и к нам присоединится еще больше людей. Вчера приехали «Крепкие пальцы» из Омска, очень известные в своей среде ребята. Недавно уехали «Фрукты Врукты» (Пермь), приезжали ребята из Москвы, Тольятти, Питера. Многие отказались от других фестивалей и поехали к нам. Фестивальные ребята между собой общаются, самое удивительное для меня было, когда я заметила, как ребята, которые сейчас у нас звонят друзьям, которые сейчас на «Арт-Овраге» и говорят, смотри, как у нас кайфово, мог бы быть здесь!
Если бы не было гранта, была бы «Угория»?
Вопрос. Мне сейчас очень интересна вся эта история с художниками, я с головой ушла в эту тему, у меня такое ощущение, что я занимаюсь своего рода продюсированием. Правда, дурацким, потому что не зарабатываю на этом, а трачу свои средства, но мне классно от этого. Не знаю, может и была бы «Угория» без гранта, по факту, у нас есть люди, которые могли бы создать что-то подобное. Художники должны рисовать, продавать должен кто-то другой. Думаю, этим мог бы заняться человек, которому просто интересно искусство — может бизнесмен, но думаю, что пока у нас город в плане бизнеса к этому не готов. Чуть позже. Поэтому на данном этапе, пожалуй, без поддержки руководства республики существование подобного события невозможно.
В моих утопичных мечтах, года через три весь город в артах, везде подъемники, на них художники со всей России творят свои работы.
В твоем утопичном будущем Саранск — это столица стрит-арта?
Да. Мне кажется, что в каждом уважающем себя городе в 21 веке проходят фестивали современного искусства. Я просто немного проанализировала, вся эта история со стрит-артом массово зародилась 10 лет назад, началось все с Екатеринбурга, их фестиваля «STENOGRAFFIA», там очень круто. На них посмотрела Казань и захотела, чтобы у них тоже было круто (Казань, к слову, быстро просекает фишку, они сразу ухватываются за все клевое, ведь за счет этого повышается туризм, это упоминания в СМИ, есть шанс, что на какой-нибудь арт будет ездить смотреть весь мир). Потом подтягивается «Арт Овраг», к которому у многих художников, к слову, двоякое отношение. Выкса — небольшой город, ничем не примечательный, и ко всему прочему на территории города функционирует очень вредный завод. Завод понял, что всем грустно жить и решил что-нибудь проспонсировать, чтобы вокруг было немного посимпатичнее — «Мы вас травим, но пусть вам будет чуточку веселее» — цитата бывшего участника «Арт-Оврага». Это крутой фестиваль, однако, социальная тема не утихает, многие художники отказываются туда ехать:
«Мы за добро, поэтому поедем в Мордовию, на светлую землю».
Без шуток, ребята рассказывали, что между Выксой и Саранском выбрали Мордовию, потому что с совестью не договорились, а Мордовия все-таки про солнце и про добро.
Художники объясняют, что они хотели донести до зрителей в своих работах?
Да, мы будем заказывать специальные таблички с описанием, чтобы у всех мурашки бежали от осознания.
Жители тянутся к этой истории? Есть интерес?
Я в шоке от того, что происходит у нас в социальных сетях — очень много отметок, много сообщений. Каждый вечер на площадке жители, приходят гулять, фотографироваться.
Как будет расширяться фестиваль?
Все самое классное уже придумали. Я когда смотрю на всевозможные кинофестивали, «Горький fest», например, понимаю, что и нам чего-то такого не хватает. Мы хотим в рамках «Угории» делать так же показ мод, кинофестиваль.
